Игорь Мосин - мистик, писатель и музыкант
Если написать в поисковике «Игорь Мосин, Хабаровск», то первая ссылка окажется с российского литературного портала Проза.ру, а вовсе не о том, что Игорь Эдуардович – директор Хабаровского краевого колледжа искусств. Вообще же ниточки от этой персоны расходятся в разные области культурной сферы нашего города.
Расскажите о своей музыкально-театральной семье?
Моя внучка – хабаровчанка в пятом поколении. Мои родители познакомились в школе, а после ее окончания отец поехал учиться во Владивосток, а мама поступила в колледж, директором которого я сейчас являюсь.
Удивительно, но многое в моей жизни крутится вокруг этого здания. Сюда ходила мама, беременная мной, сюда брала меня с собой совсем маленького, сюда же я пошел в первый класс музыкальной школы, здесь я встретил свою будущую жену, сюда потом пришел работать по совместительству, теперь я директор.
Отец (Эдуард Мосин, народный артист России - прим. ред.) всегда мне говорил: «Ты же мистик». В моей жизни большую роль играют Девы. В тот год, когда умерла моя любимая бабушка, я встретил свою будущую жену - стоило уйти одной Деве, как меня подхватила другая. Через год после смерти отца родилась моя внучка, тоже Дева, и в ней настолько всё от него! Даже жесты те же. И эта маленькая девочка стала моей Музой. С ее приходом я начал писать. Когда ей исполнилось три года, мы начали писать «несерьезную» азбуку. Получилось интересная книжка, которую я издал к пятилетию внучки Алины.
Ваш источник сил и вдохновения...
В семье. У меня в кабинете висит портрет моего отца. И посвящение в моей книге «На улице детства» звучит так: «Моей СЕМЬЕ – жившим, живущим и готовящимся прийти».
Насколько автобиографична эта книга?
Абсолютно. Как все было, так и легло. Я не собирался писать книгу, вообще не позиционировал себя как писатель. Уже потом прочитал, что мужчинам к сорока годам, для того чтобы двигаться дальше, необходимо вспомнить, с чего все начиналось. Именно в то время мне и захотелось писать. Я сел за компьютер и начал набирать про все подряд, без всякой системы. Жили там-то, были такие-то соседи… Привез почитать отцу, он с удовольствием вспомнил молодость, сказал - интересно, пиши дальше. Месяц я продолжал вспоминать детство, снова привез текст отцу и услышал: «Зачем ты все это написал? Это же полная ерунда!» Я был ошарашен. «Кому интересно читать простое перечисление событий? Нам хочется знать, как шло становление этого мальчика! И вообще, это должно быть художественно оформленно». Я разозлился и обиделся. У отца было шикарное чувство формы. И он по тем же мыслям другими словами наговорил мне страницу до первой главы. И я ухватил, что он хочет от меня. Словно нашел ключик, и дверка открылась. Дальше я работал над книгой два месяца. Еще давно мне попалась книга «Копыто инженера», о том, как Булгаков работал над «Мастером и Маргаритой». Уже тогда я осознал, что слово должно так вливаться в текст, чтобы его нельзя было оттуда вытащить.
Когда я оставил отцу новую версию текста, он, нарушая традицию ежевечернего «созвона», несколько дней молчал. Я сам позвонил ему, и в ответ получил сначала долгую паузу, а затем он очень тихо сказал: «Знаешь, по-моему, это хорошо». Мне показалось, что в этих словах прозвучало удовлетворение учителя.
Через десять лет, когда отец умер, я написал воспоминания о нем, и они легли на предыдущие, словно там и были. Так получилась третья часть – я назвал ее «Учитель». Действительно, я учился у многих людей, но главный учитель у меня был один - отец.
Что было главным в ваших отношениях?
Еще в школе я услышал слова режиссера театра кукол Сергея Образцова о том, что если вы хотите прожить жизнь по совести, выберите для себя примером человека, на совесть которого вы будете равняться. Она не будет вас успокаивать, как своя, напротив, будет будоражить. И со временем я понял, что живу по совести отца.
Мне повезло, я с детства все время был окружен такими взрослыми людьми, которые сильно повлияли на мое развитие: отец, артисты в его театре, писатель Валерий Шульжик, с которым мы жили на одной лестничной площадке… Если бы мне сказали тогда, что я начну писать стихи и книги, как он, я бы не поверил. Но, видимо, что-то по капле входило в меня уже тогда. Как ни сворачивай со своей дороги, жизнь все равно тебя на нее поставит. Я работал и плотником, продавал обувь, в армии служил, был ведущим на радио, снимался в рекламе, 20 лет отработал в Институте культуры преподавателем и семь из них деканом. Был художественным руководителем филармонии, пианистом, концертмейстером – чем только не занимался, особенно в 90-е годы, чтобы выжить.
Мне не суждено было стать концертирующим пианистом, хотя я неплохо играл, и даже давал сольные концерты в Германии и Южной Корее, но у меня оказалось другое призвание.
Что для вас писательство?
В писательстве своими учителями я выбрал Веллера с его романом «Мое дело» - он великолепно учит лаконичности. И Дину Рубину, на чье стихотворение в ответ родилось первое мое. А ее романы? Она будто пишет не словами, а, словно скульптор, лепит. Если я понимал, что сейчас пишу плохо, читал прозу Рубиной и ставил хорошую музыку. И начинало снова получаться.
Если вы спросите про мои творческие планы – у меня их нет, потому что это не я решаю, что и когда написать. Тексты приходят сами. Мне иногда не по себе становится, когда я начинаю с одного, а заканчиваю совсем другим. Словно впускаю что-то. Мой отец поставил много сказок для детей. И после его смерти я написал и поставил пять детских спектаклей. Работая над ними, я спрашивал: «Пап, как бы ты это сделал?»
Писательство для меня – как волна, на гребне которой ты пишешь, а потом она проходит, и ты что-то еще дописываешь. Начиная новую книжку, я понимаю, что ничего не знаю! Самый «необразованный» человек на земле – писатель. Ты же ничего не знаешь о той «чужой» для тебя профессии, которой занимаются твои герои, которой они живут. Но когда начинаешь писать, ты обязан так погрузиться в ту среду, чтобы все поверили, что ты профессионал. Например, таежные сцены. Я никогда не был в тайге, хотя природу очень люблю. Я перечитал столько книг про жизнь дальневосточных аборигенов, в деталях представлял, что и как должно пахнуть и звучать в лесу – и получилось.
Кто первый читает ваши тексты?
Жена. Однажды я писал финал книги и весь находился там, во власти эмоций. Мой герой спасает свою жену, а я в голове спасал свою. И вот предпоследний абзац, я подбираю слова, думаю, вот-вот, сейчас… И тут с соседней комнаты раздается голос жены: «И-игорь, помоги повесить белье!» Это было очень смешно. Все, я ее спас.
Я понял, что любимый человек послан нам, чтобы раздражать. А мы должны научиться на него правильно реагировать. И если нам это удается,и мы не поддаемся на провокации – значит, это действительно любовь.
А в Колледже искусств Вы – провокатор?
Я провоцирую педагогов, а уже они провоцируют юные таланты. В общении со студентами самый главный акцент я делаю на том, что наша профессия – самая лучшая в мире. Потому что придет такое время, когда огромное количество дел за людей будет делать робот. Но он никогда не научится играть на инструменте с душой.
Кому надо идти к Вам учиться?
Я убежден: всем. Музыка – это не тот шум, который сейчас звучит отовсюду. Это нечто божественное. Поэтому музыке надо учиться всем. Музыка, театр и литература призваны заставлять работать душу.
И мозг.
Мозг – это другое. Его может заставить работать и геометрия, но геометрия не заставит работать душу. А человек в этот мир приходит только за одним – чтобы работала его душа. Душа должна чему-то научиться через страдания и боль, искусство дает ей этот дополнительный опыт, пробуждает.
Какой он – язык музыки?
В нем миллион интонаций. Но их надо уметь услышать. Когда я был еще студентом, занимался с девочкой, которая разучивала пьесу «Роза». Я пытался ей объяснить, как надо играть, а потом меня озарило. «Смотри, здесь нотами нарисована роза, видишь? Вот она лежит, а те верхние стаккато – это капельки росы на лепестках». И она поняла! И сыграла. Так можно рассказать любое произведение. Рахманинов говорил: «Не надо читать про меня, слушайте мою музыку, я в ней все про себя рассказал».
С чего должно начинаться музыкальное образование?
В филармонии мы проводили концерты для будущих мам. Потому что хотели, чтобы потом они приводили к нам своих детей. Это принцип Крысолова с дудочкой. Надо играть так, чтобы за тобой пошли.
Урок музыки в школе должен быть самый главный. Но к музыкальному образованию нельзя принуждать. Вена – единственный город, где обязательно начальное музыкальное образование, поэтому там такая высокая культура. Но мы к такому еще не готовы. Слово «обязательный» вызывает отторжение. Надо заинтересовывать. Пусть сначала увлекшихся будет немного. Потом заработает геометрическая прогрессия.
Каковы перспективы Ваших студентов?
Двадцать лет я на руководящих должностях. И все эти годы говорю одно: пока мы не вернем на государственном уровне понятие распределения, успех возможен только в частном порядке. Кто-то пробьется, кто-то сделает это позже, кто-то не пробьется никогда. Но дело даже не в этом.
Меня волнует перспектива не столько моих студентов, сколько вообще нашей культуры. Завтра будет некому работать, а это значит, что не будет продолжения культурной среды. А без нее кто здесь будет жить? Кому будет нужен медвежий угол?
Я родился в Хабаровске, у меня здесь все родные и близкие, я не хочу отсюда уезжать. Но жизнь меня начинает отсюда выталкивать. Чтобы этого не происходило, надо сохранять культурную среду. А сейчас она замещается иной культурой или просто уходит. Это происходит, в том числе, потому, что государство разбрасывается своими средствами. Вот мы студента отучили, потратили в среднем на это 700 тысяч рублей за 4 года, а дальше - где хочешь, там и устраивайся. Почему так? Ты или деньги верни, или отработай там, где ты необходим. А сегодня наши выпускники необходимы во всех музыкальных школах. Школы пусты, там люди дорабатывают, переучиваются с гитары на балалайку, потому что больше преподавать некому.
По большому же счету, перспективы у наших студентов очень хорошие. Они учатся на такие специальности, с которыми нигде не пропадешь. Умеешь играть – либо игрой возьмешь, либо преподаванием.
Что пожелаете колледжу и себе на юбилей?
Нашему колледжу - процветания, а себе – написать много-много хороших книг и издать их так, чтобы обеспечить еще и детей, и внуков.
Текст и фото Елены Кочегаровой
Ссылка: https://present-dv.ru/obraz/igor-mosin-mistik-pisatel-i-muzykant-1429